Вожделение в эпоху застоя. Caldamente. Цикл «Прутский Декамерон». Книга 3 - Александр Амурчик

Тем временем зал понемногу заполняется людьми обоих полов и самого разного возраста, но мой взгляд обращен исключительно на незнакомые женские лица, – любые другие меня не интересуют. Получасом позже я заканчиваю обед, так и не обнаружив среди посетительниц ресторана ни одной, достойной моего внимания дамочки. Разморенный едой, я медленно спускаюсь по лестнице вниз, мечтая лишь об одном – закрыться в баре и принять горизонтальное положение: организм настойчиво напоминает мне, что у нас с ним сегодня выходной.

Внизу, в вестибюле, меня останавливает швейцар Ильич.

– Савва, – с хитрой ухмылочкой говорит он, – тут тебя по всему ресторану какая-то молодая дамочка разыскивает. – И подмаргивая, добавляет: – Явно новенькая здесь! Рыженькая такая, я ее здесь раньше не видел.

– Если опять появится, скажи ей, пусть идет прямиком в бар, я не буду закрываться, – говорю я ему сонным голосом и удаляюсь к себе. Смешав в высоком, фирменном стакане несколько видов сока, я включаю маленький цветной телевизор «Электрон», стоящий в витринной нише, усаживаюсь в кресло напротив двери и, потягивая через соломинку коктейль, смотрю какую-то скучную телепередачу.

Проходит пять-семь минут, мое внимание раздваивается между экраном телевизора и входной дверью, и вот она распахивается, и в бар буквально влетает эдакая рыжая бестия – стройная девушка с копной огненно-рыжих волос, в джинсах и в легком джемпере, на ногах модельные туфли.

Я делаю вместе с креслом пол-оборота в ее сторону, и мы встречаемся взглядами.

– Здравствуйте, вы Савва? – энергично спрашивает девушка, одновременно цепким взглядом оглядывая бар. Я киваю, и она продолжает: – Как хорошо, что я вас нашла! – Она, видимо от избытка чувств, всплескивает руками. – А то я вас искала-искала, стучалась в двери бара с улицы и из фойе, узнала у швейцара, как вас зовут, потом побывала в ресторане наверху и даже на кухне, и везде мне говорили, что вы только что ушли, – выпаливает она все одним духом и открыто доверчиво улыбается.

– Приятно, черт возьми, когда тобой еще интересуются молоденькие девушки, – томным голосом старого ловеласа говорю я, оглядывая при этом свою гостью с головы до ног. (Я не из тех мужчин, которые начинают оглядывать женщину с ножек – меня в дамах в первую очередь интересует лицо, хотя ножки их, вне сомнения, тоже чрезвычайно важная штука).

– Вы понимаете, случилось так, что мы вчера с подругой были здесь у вас в баре, – продолжает девушка, – и я забыла свою сумочку. – И тут же добавляет с милой улыбкой: – Думаю, что здесь, больше вроде негде.

Девушка эта с каждой минутой мне нравится все больше – живая и непосредственная, она не могла оставить к себе равнодушным даже черствого человека. (А не то что меня, легко возбудимого). Мою сонливость как рукой сняло.

– И как же вас зовут, прекрасная незнакомка?..

– Татьяна.

– Ага, тогда я, кажется, вас знаю, ваша фамилия… Морарь, – закончили мы с ней вместе, почти в унисон.

– Ой, так сумочка у вас? – радостно восклицает Татьяна. – Значит, она не пропала. Ой, спасибо вам! Слава Богу, я так рада. А то мне сегодня уезжать домой, и нет ни денег, ни паспорта; ни пообедать, ни билет на дорогу купить.

– А кто вам сказал, что мы вас так просто из нашего города отпустим? – тонко улыбнувшись, сказал я. – Я бы, например, с удовольствием задержал вас за незаконное пересечение пограничной зоны, как гражданку, не имеющую разрешения на въезд. (Следует упомянуть, что наш город на особом паспортном режиме – пограничном, так как всего в нескольких километрах от него проходит граница с Румынией).

– Ой, а вы открывали мою сумочку? – девушка слегка зарделась.

– А как бы я в противном случае узнал, кто за ней придет? – говорю я, и с этими словами встаю, открываю сейф и возвращаю сумочку хозяйке.

– Убедитесь, что все на месте, – продолжаю я, – я мог быть не первым, кто в нее заглядывал. (Хотя я-то понимаю, что тогда бы в ней точно не оказалось денег, да и золотой цепочки тоже).

Девушка сосредоточенно ковыряется в сумочке.

– Ну, теперь у вас есть на что пообедать? – с затаенной надеждой спрашиваю я.

– А… да, все в порядке, – говорит Татьяна, поднимая на меня светлые лучистые глаза. Затем добавляет: – А знаете что, давайте пообедаем вместе. Я заплачу.

Тонко улыбнувшись на это предложение, я говорю:

– Боюсь, что даже с моим богатырским аппетитом второй обед мне не осилить. Так чего вы желаете, что вам принести?

– А… а вы что, принимаете здесь заказы, да? – девушка забавно оглядывается по сторонам, будто я, словно волшебник, пообещал накрыть перед ней скатерть-самобранку.

– Только у красивых девушек, – я с удовольствием делаю акцент на слове «красивых». – Итак, что будете заказывать?

– А мне все равно, что-нибудь на ваш вкус, – улыбается она доверчиво.

Высунув голову в дверь, ведущую в фойе, я кричу Ильичу:

– Швейцарман, ну-ка сгоняй, будь добр, наверх и позови мне Кирилла.

Татьяна, радостная оттого, что пропажа нашлась, присаживается рядом со мной и начинает что-то увлеченно рассказывать про вчерашний вечер, про подругу, а я, слушая ее, приветливо улыбаюсь и периодически поддакиваю. Спустя несколько минут в бар быстрым шагом входит Кирилл – невысокий, симпатичный стройный брюнет с усиками и пробором волос а-ля Гитлер, – он один из лучших официантов в ресторане, а также мой добрый приятель.

Он молча с интересом разглядывает мою гостью, затем переводит взгляд на меня и его лицо принимает вопросительное выражение.

– Один изысканный обед для дамы на твой безукоризненный вкус, – говорю я, хлопнув своей ладонью по его в знак приветствия, и Кирилл, не проронив ни слова, исчезает.

– А знаете что, давайте выпьем чего-нибудь за наше знакомство, какой-нибудь аперитив, – говорю я Татьяне. – Что вы предпочитаете: шампанское, сухое вино, водка?

Подумав секунду, она говорит:

– Ну что ж, давайте выпьем шампанского.

Я раскупорил холодное полусладкое, которое, насколько мне известно, больше всех других сортов нравится женщинам, и налил пузырящуюся жидкость в два высоких узких бокала.

Татьяна поднимает свой бокал и говорит:

– За честных и добрых людей, то есть за вас!

– Тогда следующий тост, – соглашаюсь я, – мы выпьем за наше приятное знакомство.

Мы соприкасаемся бокалами и делаем по глотку.

– А третий, – добавляю я, – за красивых женщин, чтобы они почаще забывали здесь свои сумочки.

В эту минуту в бар вновь входит Кирилл. Поставив огромный круглый разнос на один из столиков, он быстро удаляется, – наверху, в ресторане, по всей видимости, напряженка и запарка.

Татьяна подходит к столу и удивленно разглядывает принесенное: ей это мало напоминает стандартный обед в обычном ресторане, коим наш, по сути дела, является.

Переведя взгляд на меня, Татьяна удивленно качает головой.

– Тут все такое… красивое и аппетитное, – наконец находит она подходящие слова, после чего присаживается за столик. – Мне неудобно, что я буду есть одна.

– Прошу без церемоний, – улыбнулся я. – Поверьте, я настолько сыт, что даже малая крошка оказалась бы сейчас лишней.

Улыбнувшись на мои слова, девушка приступила к еде.

Ела она медленно и аккуратно, а я, присев напротив, стал подливать шампанское в наши бокалы и развлекать ее легкими шутками, одновременно исподволь изучая девушку.

Когда Татьяна покончила с едой и отложила приборы в сторону, я предложил ей совместно придумать и соорудить послеобеденный коктейль. (Это, как вы понимаете, было моей профессиональной заморочкой). Девушка эту идею восприняла с восторгом, мы вместе прошли за стойку и стали чудодействовать в четыре руки. Наши руки в процессе работы то и дело соприкасались и переплетались – и тогда мы останавливались и взирали вопросительно друг на друга, затем понимающе улыбались и продолжали.

Все ингредиенты получились у нас почему-то алкогольными; возможно, Татьяна не знала, что в коктейль можно добавить для мягкости также сок или минералку, а я ей этого не подсказал.

Мы неторопливо потягивали через соломинки коктейли, явившиеся результатом нашего совместного творчества, затем девушка приблизила свое лицо к моему и шепотом спросила:

– Савва, сколько же с меня причитается за все эти удовольствия?

Принимая ее игру, я еще более тихим голосом отвечаю:

– За удовольствия я беру плату только удовольствиями. – И при этом гляжу в ее бесовские глаза. – Но с вами случай особый, и я не хочу злоупотреблять своим гостеприимством. Вы можете уйти в любое удобное для вас время, когда пожелаете, а можете остаться, и тогда за мной десерт.

Татьяна, словно задумавшись над моим предложением, на несколько секунд прикрыла глаза, затем, когда она вновь их открыла, я увидел прыгающих в них огненных чертиков, а девушка улыбалась одними уголками рта.